Первой в нашей стране и в мире совершила прыжок с парашютом сотрудница Особого конструкторского бюро по созданию отечественных парашютов Любовь Кулешова. Произошло это 9 июля 1931 года. Вот как это событие вспоминает инженер Московского авиационного института Николай Ефремов. «День выдался ясным и теплым. По небу плыли редкие облака. На Центральном аэродроме в Москве царило ожидание. У огромного бомбардировщика ТБ-1 хлопотали специалисты. Наступало время опробования новой системы человеком... Наконец приготовления закончены. Занимаем места в люльках. Притихли, а затем снова взревели моторы бомбардировщика. Это сигнал: «Приготовиться!» Втягиваем голову в люльку, чтобы не прижало в момент раскрытия замков. Летим. Самолет уменьшает скорость. И вот он, долгожданный момент! Щелкнули замки. Спиной вниз проваливаюсь в пустоту. Успеваю заметить, как из-под правого крыла падает фигура другого человека. Летим. Далеко внизу земля. С трибун стадиона «Динамо», где в это время идет футбольный матч, доносятся аплодисменты. Не нам ли аплодируют? Удар о землю. Я даже не упал, но правую ногу пронзила боль. Попал ступней в небольшую рытвинку. Все.
Десантный автоматический парашют и люлька испытаны. Второй выброс, теперь уже группы парашютистов, начался в 15.00 часов жаркого июльского дня. Гроховский, Титов, Рыбников, Саломатин, Стуров, еще пятеро молодых мужчин и чертежница Люба Кулешова забрались в подкрыльные люльки, изнутри обитые дерматином, устроились на мягких подстилках, положив под головы парашютные ранцы. Набрав высоту 500 метров, самолет донес парашютистов до центра аэродрома, и штурман потянул рычаг общего сброса. Но люльки перевернулись не все сразу, а по одной, с интервалом в полторы секунды. Система сработала отлично. Один за другим раскрылись при помощи вытяжных фал хлопчатобумажные купола. Самолет унес гул в сторону. В серо-голубом небе остались одиннадцать белых пятен. Полный штиль у земли. На аэродроме настороженная тишина. Даже жаворонки попрятались в траву. Люди у ангаров отлично слышат, как в небе перекликаются парашютисты:
- Кулешова! Жива?
В ответ очень звонко и весело:
- Жива-а-а!
- Любочка, здравствуй! - кричит догнавший парашютистку Титов. - Не забыла, как надо приземляться?
- Не-е-ет!
- А тебя не больно ударило, когда раскрылся парашют?
- Нет, не больно...
- Раз, два, три, четыре... - считает Гроховский.- Одного не вижу. Люба, где же он?
- А вы себя не сосчитали! - отвечает Кулешова и заливается смехом.
Крики в небе. Кто-то фальцетом завопил «ура!». Саломатин запел «Все выше и выше...».
Первым, как самый тяжелый, приземлился Иван Титов, за ним пружинисто встали на ноги Гроховский, Рыбников. Последней оказалась на земле Любовь Кулешова, и ее, маленькую, накрыл купол. Она барахталась под белым полотном, что-то весело кричала оттуда, пока заспешившие к ней мужчины не вытащили девушку из-под груды материи.
Так впервые в нашем Отечестве, с отечественного самолета, на отечественном парашюте совершила прыжок женщина. Яков Иванович Алкснис сердечно поздравил ее с неофициальным, но столь почетным званием «первой женщины-парашютистки», обнял и уже совсем не официально воскликнул: «Молодчага! Я горжусь вами, Кулешова!»