Ни одно орудие, каким бы совершенным оно ни было, не может претендовать на универсальную роль в бою. Артиллеристам давно понадобились орудия дальнего боя, но так же давно война настоятельно потребовала от них создания орудий и для' ближнего боя. Познакомимся же с историей возникновения и развития минометов, этих простых орудий, ставших незаменимыми в стрельбе по близким, но расположенным за укрытиями целям.
Первые сведения о таких орудиях относятся к XV веку. Стрельба навесным огнем являлась их главной отличительной особенностью. Назывались они вначале можчерами и можжирами, а позднее - мортирами. Самая ранняя из известных нам мортир создана в 1446-1447 годах в Тверском великом княжестве мастером Микулой Кречетниковым. В Артиллерийском историческом музее хранятся мортиры и более позднего происхождения - конца XVI и начала XVII веков. Их творцами были русские мастера Андрей Чохов, а также Проня Федоров. Мортиры, стрелявшие навесным огнем по боевым порядкам противника, были на вооружении русских войск и в петровские годы. В русско-турецкую войну 1877-1878 годов ход военных действий особенно настойчиво потребовал создания орудия, которое способно было бы вести огонь по врагу, отсиживающемуся на позициях, хотя и близких, но защищенных валами и высокими крепостными стенами. И в 1885 году на вооружение русской армии было принято новое оружие ближнего боя - успешно действовавшая шестидюймовая полевая мортира.
И все же близорукие теоретики отказывались учесть исторический опыт и признать за орудиями ближнего боя право на существование. Когда появились первые минометы, их в насмешку окрестили «игрушечными пушками», «суррогатами артиллерии», «орудиями, не имеющими будущего». Но минометы завоевали признание не в теоретических дискуссиях и не на страницах журналов, а на полях сражений. И тогда, как это часто бывало, фальсификаторы истории поспешили приписать честь их изобретения сначала японцам, а затем немцам. В действительности первенствующая роль в изобретении минометов принадлежит русским инженерам, а участие в этом деле японцев исчерпывается тем, что они первые испытали на своей спине огневое действие русских минометов. Что же касается немецких минометов, то они, во-первых, появились лишь через десять лет после русских минометов, а во-вторых, как мы в этом убедимся в дальнейшем, первые немецкие минометы явились полным искажением самой идеи миномета. В дни русско-японской войны, при осаде Порт-Артура, японские окопы подходили к русским позициям на такие близкие расстояния, что огонь всех видов стрелкового оружия и артиллерии не достигал цели. Отсиживаясь, к примеру, за близко расположенными сопками, японцы оставались почти неуязвимыми. Орудия, которое могло бы забросить снаряд на сопку, не
было.
В сентябре 1904 года мичман флота Сергей Николаевич Власьев поделился с героем Порт-Артура генералом Р. И. Кондратенко своей идеей создания орудия ближнего боя. Генерал свел Власьева с молодым талантливым инженером, начальником крепостных артиллерийских мастерских Леонидом Николаевичем Гобято, и уже через полтора месяца на японские окопы, расположенные на склонах горы Высокой, полетели мины, выпущенные из первых русских минометов.
Созданные в тяжелых условиях осажденной крепости минометы Гобято и Власьева оказались замечательным оружием. При стрельбе на расстояние от ста до пятисот шагов они по крутой кривой, под углом в 45 и 60 градусов, перебрасывали мины к противнику, наносили ему большой урон и выбивали из окопов. Так в ноябре 1904 года был создан первый миномет. Тогда же он получил и свое название. Вскоре в осажденном Порт-Артуре появился и второй миномет. Он также успешно был использован в обороне крепости.
Для метания мин был приспособлен метательный аппарат морских мин - гладкостенная труба, заряжаемая с казны. Мина длиной около 2,5 метра имела форму веретена с взрывателем в головной и крыльчатым стабилизатором в хвостовой части. Корпус мины был начинен 31 килограммом пироксилина, - в пять раз больше, чем в мине Власьева и Гобято, и ее разрыв вызывал большие опустошения в рядах японцев. Прошло более десяти лет. Генеральные штабы всех армий мира всесторонне изучили опыт русско-японской войны, но орудие ближнего огня не получило признания. В представлении вершителей артиллерийских судеб оно все еще оставалось «суррогатом артиллерии», к которому портартурцы якобы вынуждены были прибегать только потому, что, находясь в особо тяжелых условиях осажденной крепости, они ухватились за миномет, как утопающий за соломинку.
К началу первой мировой войны ни одна из армий минометов не имела. Не было их и в России, где генеральный штаб, занимаясь вздорной идеей введения в артиллерии «единства калибра» и «единства снаряда», оставался глухим к голосу Гобято, продолжавшего настойчиво пропагандировать минометы. В дни войны ставка верховного главнокомандующего русской армии сообщала военному министру:
«Пехота настойчиво требует минометов, считая их своей артиллерией».
И действительно, пехота требовала «своей» артиллерии, легкой, простой, надежной, способной сопровождать стрелковые подразделения и поддерживать их огнем в разнообразных условиях боевых действий. Такие минометы были созданы русскими конструкторами. За время войны их было выпущено несколько тысяч. Вес миномета не превышал 90 килограммов.
В этих простых новых траншейных орудиях были отражены конструктивные принципы, которые в первых русских минометах были заложены Власьевым и Гобято. Эти же принципы были позаимствованы и конструкторами других стран. К сожалению, сам Гобято не дожил до этих дней. В самом начале войны Гобято, бывший в это время профессором военной академии, отправился на фронт. В боях за Перемышль он был тяжело ранен и в мае 1915 года скончался.