Среди сподвижников Петра I особое место занимает Борис Петрович Шереметев (1652-1719 гг.). Свою родословную Шереметевы ведут с XIV столетия. Первого известного по источникам представителя рода называли Кобылой. Фамилия Шереметевых возникла от прозвища Шеремет, которое носил один из предков фельдмаршала в конце XV века. Потомки Шеремета уже в конце XVI века упоминаются в качестве военачальников. С этого же времени род Шереметевых стал поставлять бояр.
Борис Петрович родился 25 апреля 1652 года. Его карьера поначалу ничем существенно не отличалась от карьеры других родовитых отпрысков: в 13 лет он был пожалован в комнатные стольники. Этот придворный чин, обеспечивающий близость к царю, открывал широкие перспективы для повышения в чинах и должностях. Но только в 1682 году, то есть в возрасте 30 лет, он был пожалован в бояре. В последующее время Шереметев «подвизался» на военном и дипломатическом поприщах. Так, во время переговоров в 1686 году в Москве с посольством Речи Посполитой в числе четырех членов русского посольства был и Борис Петрович. В награду за успешное заключение «Вечного мира» Шереметев пожалован позолоченной чашей из серебра, атласным кафтаном и 4 тысячами рублей. В этом же году он стал первым русским представителем, вручившим грамоту непосредственно австрийскому императору. До этого грамоты принимали министры. Москва положительно оценила результаты его посольства. Он получил в награду крупную вотчину в Коломенском уезде. В 1688 году Шереметев на военной службе, продолжил семейную традицию. В Белгороде и Севске ему было поручено командование войсками, которые преграждали путь набегам из Крыма.
В первом Азовском походе (1695 г.) он участвовал на отдаленном от Азова театре военных действий: Петр поручил ему командование войсками, которые отвлекали внимание Турции от главного направления русского наступления. Неудачно для Бориса Петровича сложилось участие в боях по добыванию шведской крепости Нарва (древнерусский Ругодев) в 1700 году. Нарва не прибавила славы к полководческой репутации Шереметева. По крайней мере дважды его действия вызывали порицание царя: он отказался от сражения со шведами, когда командовал 5-тысячным отрядом конницы, чем лишил войско, осаждавшее Нарву, возможности подготовиться к встрече с основными силами Карла XII; позднее вместе с конницей Шереметев в панике бежал с поля боя во время наступления шведов. Правда, поражение под Нарвой явилось прежде всего следствием неподготовленности России к войне. У Петра, потерявшего под Нарвой почти весь офицерский корпус (только в плену оказались 79 генералов и офицеров), выбора не было, и он вновь прибегает к услугам Шереметева. Две недели спустя после Нарвы царь поручает ему командование конными полками, чтобы, «итить в даль для лучшего вреда неприятелю». Давая это указание, Пётр считал, что, так как для овладения современным военным искусством и восстановления морального духа армии, деморализованной неудачей под Нарвой, требуется время, то единственной формой ведения боевых операций остается так называемая «малая» война - действие небольшими отрядами. В это время Карл XII оставил в Прибалтике корпус В. А. Шлиппенбаха, поручив ему оборону районов, издавна являвшихся житницей Швеции, а также овладение Гдовом, Печорами, а в перспективе - Псковом и Новгородом. В конце 1700-го и первой половине 1701 года инициатива в Прибалтике принадлежала шведам. Полки Шереметева совершали небольшие рейды.
Первую более или менее значительную операцию Шереметев предпринял в начале сентября 1701 года, когда двинул на неприятельскую территорию три отряда общей численностью в 21 тысячу человек. Командование самым крупным из них (свыше 11 тысяч) он поручил сыну Михаилу. Действия этого отряда, нацеленного на Ряпину мызу, принесли успех: шведы потеряли 300 человек убитыми, две пушки, свыше 100 ружей; русских полегло 9 человек. В Печорском монастыре победителям была устроена пышная встреча. К командирам двух других отрядов военная фортуна была менее благосклонной.
Новому походу предшествовал основательный сбор данных о противнике. Борису Петровичу стало известно, что Шлиппенбах сосредоточил у мызы Эрестфер 7-8 тысяч конницы и пехоты, с тем чтобы атаковать Печорский монастырь и другие пункты, где на зиму расположились русские полки. Шереметев решил упредить противника, взять инициативу наступательных действий в свои руки. Для этого 23 декабря корпус выступил из Пскова в поход против шведов в надежде застигнуть противника врасплох. Внезапность этого нападения Шереметеву удалась. Шведы, не ожидая прихода русских по глубокому снегу, беспечно предавались разгулу по случаю рождества и обнаружили приближение противника только 27 декабря. Сражение началось 29 декабря у мызы Эрестфер. Шлиппенбах был вынужден бежать. С остатками кавалерии он укрылся за стенами крепости в Дерпте (русск. - Юрьев, эст. - Тарту). В руках у русских оказалось около 150 пленных, 16 пушек, а также заготовленный шведами впрок провиант и фураж. Задачу свою Шереметев считал выполненной, ибо, как он доносил царю, шведы от поражения «долго не образумятца и не оправятца». Известие о победе Борис Петрович отправил 2 января «с сынишкой своим Мишкой». После получения этого известия в Москве впервые с начала Северной войны раздались пушечная стрельба и звон колоколов. На кремлевских башнях развевались захваченные у шведов знамена и штандарты. Шереметев был награжден орденом Андрея Первозванного с золотой цепью и алмазами ценою 2 тысячи рублей, а также пожалован чином генерал-фельдмаршала. Каждый солдат и драгун, участвовавший в сражении, получил по рублю. Победа сделала Бориса Петровича знаменитым. Боеспособность русской армии, правда, еще уступала шведской. Но на этом этапе войны был важен достигнутый результат. Значение его лаконично и выразительно оценил царь своим восклицанием: «Мы можем, наконец, бить шведов!» Появился и полководец, научившийся их побеждать, - первый русский фельдмаршал Борис Петрович Шереметев.